Предупреждение! Этот текст не принадлежит нам, мы не несем ответственности за его содержание. Мы выкладываем его только в историографических и архивных целях. Мы осуждаем насилие и любые действия, нарушающие законодательство Российской Федерации.
Мы публикуем наш перевод статьи Народного Движения Перу (Movimiento Popular Peru/MPP), органа Коммунистической Партии Перу, созданного для ведения международной работы. Оригинал статьи был опубликован в октябре 2011 и был переведён нами из-за его актуальности для коммунистов СНГ, особенно коммунистов в нашей стране. Думаем наши читатели прекрасно понимают почему. Статья рассматривает фашизм в наиболее полном определении, которое доступно коммунистам на сегдняшний день, затрагивая, помимо всего прочего, корпоратизм. Понимание этих теоретических наработок явялется обязательным шагом к полноценному анализу фашистской организации власти в современных условиях и способах противодейсвия фашизму. Мы так-же включили выделенный текст и иллюстрации из оригинала статьи; перевод большинства цитат так-же наш.
-МКР
О ФАШИЗМЕ – РЕАКЦИЯ ПО ВСЕЙ ЛИНИИ
Цель настоящей статьи состоит не в том, чтобы сделать полное исследование фашизма и его истории, а в том, чтобы внести вклад в базовое понимание того, что такое фашизм и как он проявляется в мире от его возникновения до сегодняшнего дня. Таким образом, мы хотим внести свой вклад в рассеивание дымовой завесы, распространяемой реакцией на эту тему, и вооружиться марксистским пониманием фашизма, чтобы быть способными бороться с ним. Мы не собираемся рассматривать все примеры фашистских режимов, но ограничимся несколькими, чтобы проиллюстрировать основные моменты.
Во-первых, борьба с фашизмом никоим образом не ушла в прошлое; империалисты и их лакеи сегодня, как и прежде, применяют фашизм, когда он им нужен. Поэтому коммунистам и революционерам необходимо понять, что такое фашизм, применяя идеологию рабочего класса и не поддаваться лжи и искажениям буржуазии. Сначала мы должны начать с марксистского определения фашизма. Использование термина фашизм для всего, что является реакционным и ”недемократичным» недостаточно и прямо вводит в заблуждение. Мы также не можем принять буржуазные определения исходящие из таких понятий, как ”авторитаризм“ и ”тоталитаризм» (которые мы рассмотрим ниже). Но также нам не нужно начинать “с нуля»; в классике марксизма и в истории международного коммунистического движения мы можем найти достаточно практического опыта и марксистской теории, чтобы быть в состоянии определить фашизм – и наша задача применить это знание к конкретной реальности, а не рассматривать его как мертвую догму.
Как мы узнали из опыта Третьего Интернационала и его роспуска, борьбы с фашизмом и осуществления политики единого фронта, и в первую очередь из опыта Председателя Мао Цзэдуна и Китайской революции, “классического” определения фашизма, сделанного Георгием Димитровым, недостаточно. Он определил это как «открытую террористическую диктатуру самых реакционных, шовинистических и империалистических элементов финансового капитала». Недостаточное определение, потому что оно не учитывает корпоративизм как часть фашизма, то есть корпоративную организацию Власти и экономики. Президент Гонсало учит нас:
Постановка парламента под вопрос является основной позицией фашизма, направленной против традиционной демо-буржуазной государственной структуры, основанной на отрицании принципов, свобод и прав, установленных в восемнадцатом веке, которая постулирует корпоративную организацию и максимально усиливает реакционное насилие, всё на основе более безудержной классовой диктатуры буржуазии (крупная буржуазия в нашем случае) и в угоду империализму.
Пусть Стратегическое Равновесие Еще Больше Потрясёт Страну!, КПП 1991
Здесь мы имеем блестящий синтез и более полное определение фашизма, но мы должны помнить, что никакое краткое определение не является достаточным для понимания явления – для этого необходимо более глубокое понимание и практическое применение нашей идеологии в каждом конкретном случае. Поэтому мы рассмотрим более подробно различные элементы фашизма.
Классовая диктатура и демократия
Нашей отправной точкой, когда мы говорим о фашизме, должна быть марксистская концепция государства, то есть классовая диктатура. Как говорил Ленин: «Государство — это машина для поддержания господства одного класса над другим”. Иными словами, каждое общество, где существуют классы, без исключения, является диктатурой. Кроме того, Ленин учит нас, что существование государства не только показывает, что существуют классы, но и что между этими классами существуют непримиримые противоречия – то есть противоречия, которые не могут быть разрешены примирением антагонистических классов, а только путем революции. При капитализме, когда буржуазия имеет власть, Государство является инструментом буржуазии для поддержания своей власти и подавления других классов, прежде всего пролетариата. В пролетарской революции рабочий класс сокрушает Государство буржуазии и строит пролетарское Государство, одной из целей которого является подавление буржуазного класса и всех, кто хочет восстановить капитализм. Когда мы достигнем коммунизма, общества без классов, и не раньше, Государство может и должно исчезнуть. Мы различаем государственную систему и систему управления: государственная система указывает, какой класс имеет власть (и, следовательно, диктатура буржуазии — это государственная система при капитализме), в то время как система управления указывает, какую систему этот класс использует для осуществления своей диктатуры (буржуазная демократия — это одна система правления, фашизм — другая).
Государство выполняет свою роль по-разному: с помощью законов, контроля общественного мнения через образование и средства массовой информации и т. д. – но в конечном счете власть Государства всегда основана на вооруженных силах, то есть на насилии. В рамках этой диктатуры могут существовать различные степени демократии; при буржуазной диктатуре вследствие этого существуют различные формы демократии для буржуазного класса и всех, кто служит его власти, но не для рабочего класса и народа. При пролетарской диктатуре существует демократия для рабочего класса и народа, но не для шайки буржуев и реакционеров. Но только потому, что каждое Государство основывает свою власть на насилии, мы не можем свести наше определение фашизма к вопросу насилия и террора:
Что касается отождествления фашизма с террором, с репрессиями, мы считаем, что это ошибка. В этом случае происходит следующее: если вспомнить марксизм, Государство – это организованное насилие, такое определение дали нам классики, и каждое государство использует насилие, потому что это диктатура. Как еще оно могло бы подавлять людей, чтобы угнетать и эксплуатировать их?
Интервью с Председателем Гонсало, КПП 1988
Когда она работает так, как хочет буржуазия, буржуазная парламентская демократия, возведенная империалистами в идеал, создает иллюзию народного влияния и подавляет революционную волю угнетенных – проблема в том, что эта демократия находится в противоречии с той же империалистической системой, для которой все труднее поддерживать даже этот парламентский фарс.
Происхождение фашизма: умирающий империализм и реакция по всей линии
Что империализм есть паразитический или загнивающий капитализм, это проявляется, прежде всего, в тенденции к загниванию, отличающей всякую монополию при частной собственности на средства производства. (…) В-4-х, «финансовый капитал стремится к господству, а не к свободе». Политическая реакция по всей линии — свойство империализма.
Империализм и раскол социализма, В. И. Ленин 1916
Когда буржуазия была революционным классом, борющимся против старого правящего феодального класса, она отстаивала буржуазные свободы и права, она боролась за институт демократии и за прогрессивные идеи того времени о “равной ценности всех людей”. В целом, она успешно справилась со своей задачей по свержению феодального класса и установлению у власти буржуазного Государства. Но с тех пор стало ясно, что новые правители не ставили своей целью “благополучие всего народа”; свободы и права, которые они провозгласили, были действительны для них самих и никогда на практике не могли быть действительны для нового класса пролетариев, который возник, потому что само существование буржуазного класса и капитализма основано на эксплуатации этого пролетариата. Буржуазная демократия и ее парламентаризм представлялись подходящей формой для ее диктатуры, бок о бок с либеральной идеологией.
Когда капитализм около 1900 года вступил в свою империалистическую стадию, то есть свою высшую, последнюю и умирающую стадию, он вступил в еще более острое противоречие со старыми идеями буржуазной революции. Когда “свободная конкуренция” была уничтожена, а собственность все больше и больше концентрировалась в руках нескольких монополий, когда сама эксплуатация создала растущий класс сознательных и революционных пролетариев, и когда в завоеванных странах совершается массовый геноцид в рамках империалистической экспансии и разделения – становится все труднее поддерживать даже ограниченную демократию и оправдывать свою власть фразами о “равенстве всех людей” или “свободе, равенстве и братстве”.
Еще одним важным моментом научного социализма для Мариáтеги является кризис буржуазной демократии, симптомы которого можно было заметить еще до Первой Мировой Войны и причины которой он видит в «параллельном росте и концентрации капитализма и пролетариата»; таким образом, развитие монополии, характерное для империализма, и сомнение пролетариата в буржуазном порядке являются причинами кризиса буржуазной демократии. Углубляясь в проблеме, он подчеркивает, что при буржуазном режиме промышленность чрезвычайно развилась благодаря мощи машин, «возникли огромные промышленные предприятия», и поскольку политические и социальные формы определяются базисом, лежащим в ее основе, он заключает: «Расширение этих новых производительных сил не позволяет существовать старым формам политики. Оно изменило структуру наций и требует преобразования структуры режима. Буржуазная демократия перестала соответствовать организации экономических сил, чрезвычайно преобразованной и расширенной. Вот почему демократия находится в кризисе. Типичным институтом демократии является парламент. Кризис демократии — это кризис парламента».
Вернемся же к Мариáтеги и восстановим его Партию, КПП 1975
Вкратце, империализм — это прогнивший капитализм, и это выражается в его экономике, его идеологии и его политике. Для все более концентрированных монополий буржуазная демократия все больше становится препятствием вместо того, чтобы быть средством поддержания своей диктатуры и проведения своей политики, а идеологически и политически при империализме отбрасывается всё, что было прогрессивным в политике, философии, культуре и науке. Столкнувшись с экономическим, идеологическим и политическим кризисом, и главным образом для того, чтобы противостоять пролетарской революции, империализм запускает фашизм в попытке спасти свою гнилую систему эксплуатации и угнетения.
Идеологическое происхождение
В идеологическом отношении фашизм представляет собой попытку создать миф, чтобы заменить идеи буржуазной революции. Идеологически он эклектичен; у него нет твердых принципов, на которых он основан, но он смешивает и использует то, что ему нужно для выполнения своей задачи по поддержанию империалистического порядка. Но в результате его конкретных идеологических и политических потребностей в большинстве фашистских движений обнаруживаются некоторые повторяющиеся черты, а также общее идеологическое происхождение идей, возникших в результате упадка империализма и как реакция против марксизма.
Иррационализм – уже к концу 19-го и началу 20-го века буржуазные интеллектуалы разработали идеи, которые затем стали характерными чертами буржуазной идеологии при империализме. “Иррационалистическое” направление, представленное Ницше, Шопенгауэром и другими, отвергает идеи Просвещения о научном понимании и вместо этого прославляет “интуицию” и “инстинкт”. Главным врагом для этих интеллектуалов, конечно, был марксизм; в то время как марксизм анализировал мир с научной точки зрения, чтобы изменить его, задача буржуазных мыслителей состояла в том, чтобы предотвратить и отвергнуть этот анализ, с целью сохранить существующий порядок. Там, где раньше буржуазные мыслители отстаивали ясность и объективность и даже вносили существенный вклад в социальные и естественные науки, теперь, отвергая рассудок, они начали отстаивать субъективизм и “ощущение”. Чтобы воспрепятствовать пониманию существующих классовых противоречий, они ввели ряд метафизических идей о “народном” (см. теории Карла Юнга и идею “фольксгейста”), “воле к власти” и т.д. что, очевидно, повлияло на Гитлера и стало частью фашистской идеологии. Также для фашизма характерно ярко выраженное циничное и прагматичное отношение к собственной идеологии – например, сам Гитлер открыто признал, что идея “еврейско-большевистского заговора” была ложью, мифом, созданным для конкретных политических целей, а не основанном на реальных фактах.
Тот же иррационализм, идеализм и релятивизм обнаруживаются и в “постмодернизме”, который в моде в современном академическом мире, как идеологическое оружие против марксизма. Особенно это касается идей Ницше, направленных против научного анализа общества, против любого намерения изменить его, против идеи прогресса. Согласно Ницше, “нет законов” ни в природе, ни в человеческом обществе:
Вещи не ведут себя регулярно, в соответствии с правилом: вещей нет (это вымысел); они ведут себя так же мало под давлением необходимости. Здесь нет никакого «повиновения»; ибо то, что существует таким, какое оно есть, сильным или слабым, не является следствием «повиновения», или «правила», или «принуждения».
Воля к власти, Ницше
Таким образом, буржуазные идеологи хотят сохранить идею “конца истории” и повторить идею Ницше о “вечном возвращении”: “мир — это круг, который уже повторялся бесконечное количество раз и будет повторяться бесконечно”. Как реакционный класс, буржуазия должна отвергать не только неизбежность, но и возможность качественных изменений или скачков в развитии человеческого общества. Как говорит Ницше: “Человечество не представляет собой развитие к лучшему, не представляет собой нечто более сильное или высшее, как это принято считать сегодня. ”Прогресс» — это просто современная идея, то есть ложная идея». Это просто мышление реакционного, декадентского класса и ничего больше.
“Сверхчеловек” и презрение к массам – идея Ницше о “сверхчеловеке” является выражением циничного и экстремального индивидуализма, который сегодня пронизывает всю буржуазную мысль и культуру, и для него не было секретом, что эта индивидуальная свобода может быть доступна лишь немногим. В результате массы были “недочеловеками”, которые не заслуживали такой свободы – и поэтому Ницше и другие интеллектуалы уже тогда создали идеологическое обоснование для того, чтобы подвергать сомнению буржуазные свободы и права. Гитлер говорит об “аристократическом принципе природы” и говорит, что массы неспособны формировать ”общие политические суждения» (“Mein Kampf”/”Моя Борьба»).
Расизм, который в буржуазной версии истории стал наиболее характерной чертой немецкого фашизма, был повторяющимся компонентом фашистских движений. Но он не ограничивается фашизмом и не является его необходимой частью, хотя ему была придана более открытая форма и он применялся более систематически различными фашистскими режимами. Вкратце, речь идет о неизбежной необходимости империализма завоевывать новые территории и, как часть этого, порабощать и убивать население этих территорий. Идеи расовой биологии были разработаны, чтобы оправдать это, и поэтому расизм продолжает оставаться частью буржуазной идеологии и политики до тех пор, пока продолжает существовать империализм. Это не результат “невежества” или “ксенофобии” масс, а конкретные потребности империализма. Для буржуазной идеологии характерно пытаться объяснить психологические и социальные явления биологией – и этот биологизм все еще пронизывает буржуазную науку и культуру; все объясняется генами и хромосомами, от угнетения женщин до бедности; чтобы вбить нам в голову, что нынешний порядок является “естественным” и что всякая борьба за другое общество бесполезна и “идет против природы”.
Расизм также не является специфичным для фашистских движений. Именно британская реакция осветила путь, когда дело дошло до расистской теории и практики в последней половине 19-го века; такие люди, как Сесил Родс и Хьюстон Стюарт Чемберлен взяли на себя инициативу со своими теориями о гегемонии белой расы, а британские геноциды и концентрационные лагеря в Африке послужили образцами для немецких фашистов. Другие империалистические державы пошли по тому же пути, и вплоть до Второй мировой войны большинство этих стран посвятили себя расовой биологии или разновидностям этой “науки” в больших масштабах (включая Швецию при социал-демократическом режиме). Хотя проведение подобных мероприятий после войны было более спорным и деликатным делом, империалисты не прекратили использовать подобную “науку”. Одним из примеров является знаменитая книга Чарльза Мюррея и Ричарда Херрнштейна “Колоколообразная Кривая” 1994 года (Мюррей тесно связан с “мозговыми центрами”, которые принимали участие в составлении американской политики со времен Рейгана), которая, используя цифры и диаграммы, пытается доказать различия в интеллекте между различными “расами” и таким образом объяснить бедность и другие проблемы в США. Посмотрите, как фашисты используют расизм в соответствии со своими потребностями на данный момент. Теория еврейско-большевистского заговора была удобна в определенный момент, в то время как сегодня большая часть фашистских группировок “неонацистского” типа занимают позицию Израиля и изобрели теорию “мусульманского вторжения” — с той же целью: бороться против рабочего класса и народов третьего мира. Новые “антииммигрантские” партии в Европе представляют свой расизм в форме “борьбы между культурами”, в то время как другие буржуазные партии скрывают свой расизм за так называемой “мультикультурностью” — но цель все та же.
Национальный шовинизм служит прежде всего двум целям: 1) представить империалистическую агрессию, завоевательные и разделительные войны, как героические и справедливые, как реакция на ненависть рабочего класса и народа к этим войнам, и 2) попытаться создать ложное единство, выше классов, за империалистическую «родину», чтобы таким образом скрыть классовую борьбу.
Таковы некоторые из повторяющихся черт фашизма. Как мы видим, они в целом не специфичны для фашизма, а являются частью буржуазной идеологии периода империализма в целом, но с фашизмом выражаются в более открытой и систематической форме. Фашизм использует эти черты таким образом и в той степени, которые служат его политическим целям.
Корпоративизм
Фашизм выражает, с одной стороны, потребность крупной буржуазии в контрреволюционных репрессиях и терроре для подавления рабочего класса и народа, и с другой стороны, ее потребность создать в массах ложное единство, стоящее над классами, в пользу буржуазной диктатуры и против революции. Фашистские движения маскируются под “революционеров”, чтобы извлечь выгоду из революционной воли различных классов народа, и используют атрибуты и лозунги, заимствованные из пролетарского движения или других народных движений (см. “национал-социализм” немецких фашистов, так называемая “революция” Веласко в Перу, “Боливарианская революция” Чавеса в Венесуэле, или так называемые “автономные националисты” в Европе сегодня перенимают стиль и лозунги “левых”). Характерной чертой фашизма является словоблудие об “антикапитализме”, “ни правые, ни левые”, “ни капитализм, ни социализм” — демагогия, целью которой является скрыть тот факт, что фашизм гарантирует абсолютную власть крупной буржуазии. Очень показательным примером такого рода политики является тезис Хрущева о “Государстве всего народа” и “Партии всего народа” – и обратите внимание, что, когда Председатель Мао определил социал-империалистический Советский Союз как “диктатуру гитлеровского типа”, это было не случайно.
Корпоративизм — это “создание государства, основанного на корпорациях, что подразумевает отрицание парламентаризма” (Интервью с Председателем Гонсало). Т.е. власть крупной буржуазии, организованная через органы с представителями разных слоев, гильдий или других групп, которые с их “опытом” и “по соглашению” принимают политические решения – вместо представителей, избираемых путем выборов, как в буржуазном парламентаризме (обратите внимание, что обе формы служат поддержанию буржуазной диктатуры). Примерами таких корпоративных органов являются фашистские профсоюзы в Германии при Гитлере и в Италии при Муссолини, а также “Комитеты самообороны”, “Комитеты развития”, COFOPRI, FONCODES, INADE и т.д. в Перу. Социал-демократия (социал-фашизм, как говорит Ленин) в таких странах, как Германия или Швеция, также развивает, особенно после окончания Второй мировой войны, явный и отчетливый корпоративизм; так называемая “Шведская Модель”, “дух Сальтшёбадена”, является очень наглядным примером этого “соглашения” между классами, которое на самом деле является соглашением между фракциями буржуазии и ее лакеями, под надзором Государства и в пользу крупной буржуазии. Это примеры, которые показывают, что “отрицание парламентаризма” не обязательно подразумевает отмену парламента или выборов, но что это отрицание также выражается в мощи исполнительной власти, в полном крахе иллюзии парламентской демократии и т.д.
Реакция, включая самих фашистов, часто пытается представить корпоративизм как гибрид капитализма и социализма или систему, не являющуюся ни капиталистической, ни социалистической – они могут даже представить его как форму социализма (“демократический социализм”, в словах социал-демократии). Это часть демагогии, которую фашисты используют, чтобы обмануть людей, и которую другие современные реакционеры используют, чтобы сказать, что “социализм и фашизм — это одно и то же”. В обоих случаях это вульгарная пропаганда, в которую не верят даже сами реакционеры; поверхностного взгляда на любой фашистский режим достаточно, чтобы увидеть, что фашизм означает больше геноцида и больше репрессий против пролетариата и народа, особенно против революционеров и коммунистов, и больше прибыли для крупной буржуазии.
Корпоративизм выражает потребность крупной буржуазии защищать интересы всей крупной буржуазии как класса против революции и в борьбе с крупной буржуазией других стран. Он выражает необходимость борьбы между отдельными лицами, группами или фракциями внутри крупной буржуазии страны, чтобы сохранить господство всей крупной буржуазии. Поэтому, в какой–то степени, фашистский режим использует Государство, чтобы навязывать планы и давать директивы компаниям крупной буржуазии — но они не могут избежать “анархии капитализма”, как говорит Ленин, и они не могут избежать производственных кризисов, которые неизбежны при капитализме. В действительности фашистский режим является инструментом для компаний крупной буржуазии, и поэтому термин “плановая экономика”, используемый реакцией, неприменим к фашизму.
Впоследствии ситуация обострилась с появлением и триумфом фашизма и с тем, как понимать Фронт; были ревизионистские критерии Тольятти и Тореза, которые хотели поддерживать порядок, а не свергать его, и сосредоточились только на борьбе с фашизмом. Неотложной задачей для коммунистов и для нашей партии является дать оценку Коммунистическому Интернационалу, особенно его VII конгрессу, в связи с мировой войной и ролью товарища Сталина. В 1943 году Интернационал был распущен и остался Информационный Комитет.
Международная Линия, КПП 1988
Теория “тоталитаризма”
Понятие “тоталитаризм”, как и понятие “авторитаризм”, является изобретением реакции для атаки на социализм, утверждая, что фашизм и социализм — это одно и то же. Изначально это был термин, используемый итальянскими фашистами для описания их системы, а после этого различные реакционные теоретики, такие как Боркенау (ренегат из Коммунистической партии Германии), Карл Поппер и Ханна Арендт систематизировали его, чтобы использовать как часть империалистической пропаганды против социалистических стран – и с тех пор она была популяризирована и распространена как в академическом мире, так и в культуре – самым известным примером является роман троцкиста Оруэлла “1984”. Перед Второй мировой войной буржуазия в США и другие империалистические державы положительно относились к фашистским режимам в Германии и Италии, потому что надеялись, что они смогут положить конец “коммунистической угрозе” в мире – но позже, когда они оказались в открытом конфликте и войне с немецким и итальянским империализмом за мировое господство, было очень кстати изобрести понятие “тоталитаризм”. В синтезе, это концепция, которая отрицает классовый характер Государства и основывается на идее, что власть для народа или пролетариата невозможна, что это миф и политика, которая ведет только к террору и угнетению, когда кто–то пытается её осуществить — то есть “тоталитаризм” — это обман, чтобы скрыть от масс огромные успехи, достигнутые народами в социалистических странах, скрыть истинный характер фашизма и таким образом способствовать вечной диктатуре эксплуататорских классов и империализма.
Фашизм сегодня
Как мы видим из приведенных выше примеров, фашизм продолжает существовать в различных формах в современном мире, как в империалистических странах, так и в странах третьего мира. Империализм рассчитывает на фашистские режимы в угнетенных странах, чтобы гарантировать свой контроль над этими странами; фашизм в Перу — яркий пример, фашизм, приспособленный для борьбы с народной войной. В Латинской Америке мы видим явные проявления использования “революционных правительств”, подобных правительству Чавеса, которые позиционируют себя как “антиимпериалистические” и даже “левые”, в то время как они подчиняются империализму, в основном империализму янки, и подавляют любое народное или революционное движение, как подобает фашистским режимам.
В Европе империализм продолжает использовать корпоративные формы, и с каждым днем все больше выражается отрицание буржуазных свобод и прав. Хотя сегодня они не используют Социал-демократию как раньше, кризис парламентаризма явно выражен, а также репрессии (и социал-демократические партии, которые имеют долгую историю репрессий и террора против народа, в ряде случаев являются инициаторами и главными поборниками усиленных репрессий и контроля над населением, как в Швеции).
В то же время новые фашистские партии “старого типа” вошли в парламенты во всей Европе (PVV в Голландии, NPD и DVU в Германии, DF в Дании и т.д. и т.п.). Они уходят корнями в самые расистские фракции других партий и в “неонацистские” группировки. Все они играют определенную роль для правящего класса. Для буржуазии “неонацисты” и “правые экстремисты” служат ударными отрядами против революционеров и коммунистов и против народных протестов, а вышеупомянутые партии находятся в парламентах, чтобы выполнять грязную работу по внедрению более расистской политики — и, таким образом, расистская политика других партий будет выглядеть немного “мягче”.
Проводится фашистская реорганизация судебной власти, осуществляемая теневым моряком, который был охранником Веласко. Не случайно, что другие приспешники фашистского режима Веласко находятся в тени нынешнего правительства. Сфальсифицированные и мошеннические выборы являются инструментами увековечения власти, а так называемая “оппозиция” — это хор, который помогает “узаконить” это порождение “прямой демократии”. Мы видим корпоративизм, организованный как милитаризованная корпоративизация и связанный с “войной низкой интенсивности”, которую ведут огнем и мечом, под эгидой штыков и геноцида, оказывая давление и сковывая массы в так называемые “комитеты самообороны”, крестьянские и сельские ронды; корпоративизм, который продвигается президентским министерством через COFOPRI, FONCODES, INADE, комитеты по развитию и т.д. Что касается их идеологической базы, то это грубый прагматизм и ублюдочная эклектика, они систематически применяют “большую ложь” (Гитлер); фашизм, который в основном продвигается геноцидными, продающими страну и фашистскими вооруженными силами, этими вооруженными силами, которые составляют спинной хребет старого Государства. Сегодня они действуют как милитаризованная политическая партия, дополненная SIN, меснадами и крестьянскими рондами: вооруженными силами, которыми управляет клика во главе с Гермосой Риосом и Монтесинос, вульгарным агентом ЦРУ (Американского Центрального Разведывательного Управления), который был изгнан из реакционной армии за измену родине. Именно эти фашистские вооруженные силы проводят кампанию по переизбранию своей марионетки.
ОБЪЕДИНИТЬ НАРОД ПРОТИВ ФАШИСТСКОЙ, СОВЕРШАЮЩЕЙ ГЕНОЦИД И ПРОДАЮЩЕЙ СТРАНУ ДИКТАТУРЫ, РАЗВИВАЯ НАРОДНУЮ ВОЙНУ, КПП – Центральный Комитет, 1998
Как бороться с фашизмом
Мы, революционеры и коммунисты, не должны позволять себе удивляться фашизму, зная, что репрессии, контрреволюционное насилие и отрицание демократических прав не являются исключениями, а неизбежны и присущи империализму. Поэтому мы должны бороться с ликвидаторскими позициями, которые говорят, что “революционная работа не может вестись при фашизме”. Мы также не можем принять позицию, которая использует фашизм в качестве предлога для того, чтобы выдвинуть так называемый “единый фронт” над классами, искажая марксистский тезис о едином фронте как фронте революционных классов, фронте для ведения народной войны. Что необходимо сделать, так это бороться с классовой диктатурой эксплуататорских классов с помощью народной войны как основной формы борьбы. Весь опыт мировой пролетарской революции показывает нам, что мы должны отвергнуть и сокрушить идею исключительного “использования законных и мирных методов” до тех пор, пока враг не начнет применять фашизм, т.е. до того момента, когда это уже будет невозможно. Рабочий класс, его коммунистические партии и социалистические страны всегда были авангардом и самыми последовательными и непримиримыми борцами в борьбе против фашизма – и мы несем ответственность за продолжение борьбы в этом духе против фашизма, а также против любого империализма, реакции и ревизионизма.
Что касается его корпоративизма. Мы понимаем корпоративизм как создание Государства, основанного на корпорациях, что подразумевает отрицание парламентаризма. Это важный момент, на котором Мариáтеги сделал акцент в “Historia de la crisis mundial” [“История мирового кризиса”]. Он говорил нам, что кризис буржуазной демократии ясно выражается в кризисе парламентаризма. Если посмотреть на парламент здесь, то ясно видно, что в последние десятилетия именно исполнительная власть принимала самые важные законы в этой стране, именно во время этого апристского правительства (APRA) исполнительная власть монополизировала создание всех основных законов в своих собственных целях. Нет никаких важных законов, которые поступили от парламента; это факт, и всё было направлено на то, чтобы наделить исполнительную власть полномочиями, чтобы она могла делать и отменять всё, что ей заблагорассудится. Это всё является отрицанием парламентаризма.
Интервью с Председателем Гонсало, КПП 1988
Еще одним важным моментом научного социализма для Мариáтеги является кризис буржуазной демократии, симптомы которого можно было заметить еще до Первой Мировой Войны и причины которой он видит в «параллельном росте и концентрации капитализма и пролетариата»; таким образом, развитие монополии, характерное для империализма, и сомнение пролетариата в буржуазном порядке являются причинами кризиса буржуазной демократии. Углубляясь в проблеме, он подчеркивает, что при буржуазном режиме промышленность чрезвычайно развилась благодаря мощи машин, «возникли огромные промышленные предприятия», и поскольку политические и социальные формы определяются базисом, лежащим в ее основе, он заключает: «Расширение этих новых производительных сил не позволяет существовать старым формам политики. Оно изменило структуру наций и требует преобразования структуры режима. Буржуазная демократия перестала соответствовать организации экономических сил, чрезвычайно преобразованной и расширенной. Вот почему демократия находится в кризисе. Типичным институтом демократии является парламент. Кризис демократии — это кризис парламента».
ВЕРНЕМСЯ ЖЕ К МАРИÁТЕГИ И ВОССТАНОВИМ ЕГО ПАРТИЮ, КПП – Центральный Комитет, 1975
Исторически сложилось так, что всякая реакционная сила, находящаяся на грани исчезновения, неизменно ведёт последнюю отчаянную борьбу против революционных сил, и часто бывает так, что некоторые революционеры на какое-то время обманываются этой кажущейся силой, скрывающей внутреннюю слабость, и не видят существенного факта, что враг приближается к концу, в то время как они сами приближаются к победе. Появление сил фашизма и агрессивные войны, которые они ведут уже несколько лет, являются выражением именно такой последней отчаянной борьбы.
Председатель Мао Цзэдун – ПОВОРОТНЫЙ МОМЕНТ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ, 1942
